Эрдоган боится ощущения Вудстока

В политическом плане он достиг практически всего. Почему же в годовщину протестов в парке Гези он приказал применить водометы? Потому что он боится наступления опасного момента в Турции, исполнения мечты о свободной стране. Тем временем, прошлогодние активисты глубоко разочарованы.

За последние двенадцать лет Реджеп Тайип Эрдоган (Recep Tayyip Erdogan) выигрывал на всех выборах. В августе премьер, скорее всего, тоже выйдет победителем на президентских выборах и завершит свое восхождение из бедного стамбульского квартала в президентский дворец в Анкаре. Почему же человек, который в политической жизни всего достиг, задействует 25 тысяч полицейских и 50 водометов только для того чтобы не допустить, чтобы несколько тысяч человек вспомнили о летней сказке?

Демонстрация власти Эрдогана – это, прежде всего, страх. Потому что год назад, во время демонстраций в парке Гези казалось, что возможно было непостижимое. Протесты в парке Гези были Вудстоком Турции. Как это было в Америке в конце 60х годов, и в 2013 году молодежь в палаточном городке мечтала о том, чтобы превратить небольшой парк на центральной площади Таксим в Стамбуле в либеральную, свободную страну без барьеров между поколениями и религиями, с большим количеством деревьев, а не бетона.


Это был творческий, по большей части, мирный протест. В своего рода восстание против Эрдогана и его исламско-консервативной Партии справедливости и развития фестиваль парка Гези мутировал только с применением слезоточивого газа и резиновых дубинок полицейских. Но тем самым премьер вызвал именно те силы, от которых ему уже не избавиться.

Премьер Эрдоган боится заговора

Таксим может превратиться в своего рода каирский Тахрир, где рождаются планы по свержению правительства. Поэтому там не разрешено ни проводить демонстрации профсоюзов 1 мая, ни организовывать митинги защитников деревьев из парка Гези, которых Эрдоган воспринимает в особо неспокойные моменты как часть международного заговора против Турции.

Демонстранты Гези знали о глобальном внимании по отношению к ним, в том числе, потому что они опирались на социальные сети, на что правительство реагировало абсурдным блокированием веб-сайтов. Но в остальном, Гези был абсолютно турецким феноменом. Из протеста не образовалось организованное движение. Также от недовольства молодежи не извлекла выгоду ни одна из существующих оппозиционных партий.

Многие активисты того времени разочарованы появлением все новых законов в сферах юстиции, регулирования интернета и спецслужб. Многие думают о том, чтобы покинуть страну. Сотни остаются под следствием. Но дух Гези продолжает жить в локальных инициативах по защите окружающей среды, сражаясь, будто Сизиф против строительных мегапроектов Эрдогана. О том, что надежды лета 2013 года не окончательно испарились, хотели сказать те, кто собрался в Стамбуле, несмотря на все запреты, и попытался дойти до символичной площади Таксим. Они знали, что уже на пути к площади их будут ожидать водометы. Дежавю. По крайней мере, они доказали, что государство боится уже одних воспоминаний об их мечтах.