Даже в либеральных и демократических странах есть пропаганда

Иногда на общественное мнение влияют даже понятия, используемые в СМИ, говорит американский философ Джейсон Стэнли (Jason Stanley). Наиболее активно в этой сфере действуют такие телеканалы, как Fox News и Russia Today.

Die Zeit: Господин Стэнли, когда вам в последний раз доводилось сталкиваться с пропагандой?

Джейсон Стэнли: Сегодня утром, читая газеты. Я каждый день сталкиваюсь с пропагандой, она для меня является чем-то будничным.

— А что именно вы читали?

— Президент Обама назвал темнокожих участников беспорядков в Балтиморе «бандитами». Тем самым Обама дал понять, что эти люди — не обычные граждане, а находятся вне общества. Если этот термин в ходе общественной дискуссии укрепится в общественном сознании, то это будет иметь определенные последствия. Тогда все больше и больше людей будут считать, что участники бесчинств не заслуживают справедливого судебного процесса. Ведь «бандит» не испытывает сострадания по отношению к своим жертвам — так почему другие люди должны сочувствовать ему?

— То есть пропагандой занимается тот, кто использует эмоционально заряженные словечки, чтобы опорочить тех или иных людей или те или иные идеи?

— С этого все начинается. Но еще опаснее бывают действия, которые я называю «подрывной пропагандой». То есть кто-то использует некий идеал, чтобы достичь собственных политических целей, которые этому идеалу противоречат. Этим очень успешно занимаются государственные СМИ типа Russia Today или Fox News в Америке. Это настоящие «фабрики пропаганды». Тем не менее, девиз Fox News гласит: Fair and Balanced — «Честно и взвешенно». При этом даже сами редакторы этих СМИ точно знают, что никто не считает их ни честными, ни объективными.

— Почему же они говорят то, чему все равно никто не верит?

— Это весьма ловкий метод ослабления других. Russia Today и Fox News говорят: на любой вопрос есть несколько точек зрения. События вроде войны на Украине можно оценивать по-разному. Есть наша точка зрения, но есть и иная точка зрения. Мы не утверждаем, что есть лишь одна правда. Это довольно коварная позиция.

— Потому что, следуя этой логике, объективности не существует?

— Такие СМИ, как Fox News или Russia Today, делают вид, что они — лучше с моральной точки зрения, чем либеральные западные СМИ, потому что они отказываются от предвзятости. Однако в либеральных и демократических странах существует идеал объективного освещения событий, которому можно доверять. Наши СМИ не всегда следуют этому идеалу, не говоря уже о СМИ, приверженных той или иной политической силе, у которых, впрочем, подобных претензий и вовсе нет.


— Что могут предпринять демократические СМИ или политики в контексте упреков в пропаганде и лжи?

— Нужно понимать, какими терминами мы пользуемся, и какие это может иметь последствия. Мой коллега Дэн Кээн (Dan Kahan) из Йельского университета указал в своих исследованиях, что в Америке, например, многие люди с республиканскими убеждениями переключают телевизор, если там говорят об изменении климата. Они больше не реагируют на рациональные аргументы.

— Почему?

— Мировоззрение человека очень важно для его идентичности. Консерваторы или либералы стремятся отгородиться от людей, мыслящих иначе.

— Тема изменения климата для немецких читателей не производит впечатления воинственной риторики. Где конкретно начинается пропаганда?

— Четкого разграничения нет, и это является частью проблемы. Часто понятия, которые, на первый взгляд, будничны и безобидны, несут в себе такие значения, которые мы не воспринимаем сознательно. Так философ Салли Хэслэнгер (Sally Haslanger) говорит: «Слово “проститутка” не является проблемой — проблемой является слово «мать»».

— То есть тот, кто использует слово «мать», уже является пропагандистом?

— Любое слово вызывает ассоциации. Под словом «мать» многие понимают человека, который лучше всего может воспитывать детей. Подобными ассоциациями можно оказывать влияние на политические дебаты. Психологические тесты демонстрируют действие как бы обычных слов типа слова «мать». И в этом и заключается феномен, которым пользуются политики-пропагандисты: они знают, как использовать обычные слова типа «семья» или «брак» в своих политических целях.

— Может ли либеральное общество защититься от пропаганды?

— Например, мы можем избегать дискриминирующие понятия. Именно об этом и шла речь в контексте понятия «денацификация», использование которого привело к тому, что такие слова, как «раса» или «народ», в значительной степени исчезли из немецкого словарного запаса. К сожалению, в таких случаях легко возникает иллюзия, что могут существовать нейтральные слова без ассоциаций.

— Вы боитесь, что немцы сегодня не замечают пропаганду, потому что им пришлось пережить процесс денацификации?

— Такая опасность существует. Некоторые забывают, что в либеральных и демократических странах тоже есть пропаганда: в школах, в СМИ, в правительстве. Однако, как мне кажется, большинство немцев, учитывая нацистское прошлое их страны, понимают, что может натворить пропаганда.

— Нацистские руководители вроде Йозефа Геббельса умело управляли эмоциями широких масс в своих политических целях. Разве речь не идет, в первую очередь, о том, чтобы помешать манипулированию людьми с помощью языковых средств?

— Цели людей, распространяющих пропаганду, не имеют решающего значения. Гитлер считал, что евреи представляют опасность для немецкого народа. Поэтому его высказывания не были манипулятивными — он действительно был убежден в этом. В итоге все сводилось к силе воздействия языковых средств.

— Можно ли что-нибудь поделать с ассоциациями, возникающими в связи со словом «мусульманин»?

— Это трудно. Дети еще в школе начинают понимать, какое воздействие может иметь язык. Возьмем, к примеру, финансовый кризис в еврозоне. Мне кажется, при этом речь идет в основном об эффективных рынках, ленивых греках и трудолюбивых немцах. Все это — прекрасные примеры пропаганды.

— Когда пропаганда была опаснее — на ранней стадии развития СМИ, когда нацисты открыли для себя радио и телевидение, или сейчас, когда любой демагог с помощью социальных сетей легко может достучаться до широкой аудитории?

— Я философ и не занимался сравнительными исследованиями. Но понятно, что так называемые «социальные медиа» таят в себе опасность, потому что вносят свою лепту в то, что люди окружают себя людьми, мыслящими аналогично им самим, и тем самым те или иные настроения лишь усиливаются.

— Пропаганда может быть хорошей?

— Нет. По крайней мере, не в том смысле, что либеральное общество будет продвигать свои идеи и ценности в народ средствами, к каким прибегает Russia Today.

— В прошлом столетии Америка, прибегнув в так называемой «мягкой силе», стала ведущей мировой державой. Во всем мире люди познакомились со стилем жизни американского среднего класса и стали стремиться копировать его. Не стоит ли нам активнее работать в этом смысле с другими странами, продвигая там наше кино, наши книги?

— По-моему было бы лицемерием продвигать демократические идеалы с помощью пиара. Мы должны просто жить в соответствии с идеалами либеральной демократии и заботиться о достоверном освещении событий. Даже если нам придется признать, что мы никогда не сможем быть объективными, есть разница между журналистом, стремящимся к объективности, и журналистом, считающим этот идеал бессмысленным и лицемерным. Америка была особенно привлекательна для других стран во времена движения в защиту гражданских прав. Ничто не имеет такой привлекательной силы, как демократия, верная своим идеалам и достаточно самокритичная, когда она допускает нарушение этих идеалов.