TVP Info: амбициозные идеи Макрона не помогают Европе, а лишь раскалывают её
Полная идей и амбиций политика Эммануэля Макрона, вместо того чтобы помогать, лишь вредит ЕС, потому что французский лидер мечтает о великой Франции, а не о великой Европе, уверен польский журналист Антони Рыбчинский. На портале TVP Info эксперт также подчёркивает, что на фоне ослабленного ЕС Макрон захотел перестроить не только ЕС и отношения с Россией, но и миропорядок в целом. И это в очередной раз доказывает, что амбиции Франции явно превышают её возможности. 
«Мы привыкли к тому, что амбиции Франции реально превышают её возможности, а очередные хозяева Елисейского дворца не хотят в этом признаться. Когда-то Шарль де Голль ослаблял изнутри НАТО и флиртовал с советами. Потом у нас был Жак Ширак, который приказал новым членам объединённой Европы «закрыть рот». Сейчас есть Эммануэль Макрон, который захотел перестроить не только ЕС, но и миропорядок. Следовательно, мы снова имеем захватывающие идеи, революционные призывы и… минимальный эффект», — пишет на портале TVP Info польский журналист Антони Рыбчинский.
Хуже, однако, то, что политика Макрона, вместо того чтобы помогать, лишь вредит ЕС. Но, в принципе, не может быть иначе, раз президент Франции мечтает о великой Франции, а не о великой Европе. Политика Макрона не укрепляет объединённой Европы, а раскалывает её. Возможно, в этом и заключается вся её суть, ведь президент Франции позиционирует себя как приверженец «Европы нескольких скоростей». Более того, он демонстрирует, что, прежде всего, он француз, а только потом — европеец. И ещё вдобавок других в ЕС он обвиняет в «национальном эгоизме», продолжает автор.
Усиленное продвижение в Европейскую комиссию Сильви Гулар — политика с коррупционными проблемами — портит внутренние стандарты и вносит ещё больше неуверенности и рисков в процесс создания новой Европейской комиссии. А она и так уже сильно расшатана всеми персональными сражениями, практически со дня европейских выборов, подчёркивает журналист.
Во-вторых, навязывание директивы по вопросу делегированных работников бьёт, в свою очередь, по конкурентоспособности на европейском рынке и вводит фактически разные категории членства в ЕС — либерал форсирует протекционизм, потому что он подходит его стране. Перезагрузка отношений с Россией, в свою очередь, подвергает сомнению европейскую солидарность политики в отношении «агрессивной Москвы» и вновь создаёт угрозу членам ЕС — прежде всего, из Балтийского региона и Центральной Европы.
В конце концов, вето на проведение переговоров по присоединению Албании и Северной Македонии — это удар по позиции ЕС на Балканах и подарок не только России, но и Китаю и Турции. Очередные идеи Макрона и принятие конкретных решений сложно считать выгодными для Европы и в целом для евроатлантической Европы, предупреждает Рыбчинский.
Примером больших амбиций и планов Макрона, которые не воплощаются в реальность, может послужить вопрос Украины. После встречи с Владимиром Путиным и после саммита «Большой семёрки» президент Франции заявил, что саммит «нормандской четвёрки» состоится в сентябре. Тем временем, на дворе уже конец октября, а о саммите ничего не слышно. Возможно, дело до него вовсе не дойдёт. «Макрон поверил Путину, но не оценил реалии большой международной политики — а это не наилучшим образом говорит о столь амбициозной политике», — убеждён автор статьи.
Стремление Макрона к перезагрузке отношений ЕС с Москвой вызывает беспокойство во многих столицах региона Балтийского моря, а также Центральной Европы. В соединении с благоприятным для России решением по Балканам политика президента Франции на самом деле вызывает сомнения. Бесспорно, складывается впечатление, что Макрон, который говорит, что международный порядок едва держится, сам его расшатывает.
«В этом есть определённая логика: президент призвал французскую дипломатию попытаться создать новый миропорядок. Как он добавил во время встречи с послами Франции, эта страна должна стать державой равновесия», — рассказывает эксперт. «Сложно оценить, что он подразумевает под этим — возможно, то, что он хочет разговаривать с любым лидером в мире», — добавляет он.
Франция может выступать в роли региональной державы, стать одним из главных игроков в ЕС, в сфере культуры и экономики, а также ядерной державой и одним из членов Совета Безопасности ООН. Но Франция не является сверхдержавой. Макрон хочет играть роль медиатора, создавать возможности, но он не обладает такой силой, чтобы навязывать кому-то свою волю, подчёркивает автор.
«Парижу не хватает жёсткой силы. Макрон становится лидером европейской политики, но это следует не из реальной силы Франции и таланта президента, а из слабой позиции других больших стран ЕС. Великобритания в муках пытается покинуть ЕС, у Испании нет стабильного большинства в парламенте, и она борется с кризисом в Каталонии. Италия сталкивается с внутренними проблемами, а в Германии заканчивается двухпартийная эпоха, и Меркель уходит со сцены. Макрон силён — возможно, только благодаря временной слабости потенциальных конкурентов за лидерство в ЕС. Но это не очень сильная позиция для воплощения больших международных планов», — резюмирует на портале TVP Info польский журналист Антони Рыбчинский.
«Мы привыкли к тому, что амбиции Франции реально превышают её возможности, а очередные хозяева Елисейского дворца не хотят в этом признаться. Когда-то Шарль де Голль ослаблял изнутри НАТО и флиртовал с советами. Потом у нас был Жак Ширак, который приказал новым членам объединённой Европы «закрыть рот». Сейчас есть Эммануэль Макрон, который захотел перестроить не только ЕС, но и миропорядок. Следовательно, мы снова имеем захватывающие идеи, революционные призывы и… минимальный эффект», — пишет на портале TVP Info польский журналист Антони Рыбчинский.
Хуже, однако, то, что политика Макрона, вместо того чтобы помогать, лишь вредит ЕС. Но, в принципе, не может быть иначе, раз президент Франции мечтает о великой Франции, а не о великой Европе. Политика Макрона не укрепляет объединённой Европы, а раскалывает её. Возможно, в этом и заключается вся её суть, ведь президент Франции позиционирует себя как приверженец «Европы нескольких скоростей». Более того, он демонстрирует, что, прежде всего, он француз, а только потом — европеец. И ещё вдобавок других в ЕС он обвиняет в «национальном эгоизме», продолжает автор.
Усиленное продвижение в Европейскую комиссию Сильви Гулар — политика с коррупционными проблемами — портит внутренние стандарты и вносит ещё больше неуверенности и рисков в процесс создания новой Европейской комиссии. А она и так уже сильно расшатана всеми персональными сражениями, практически со дня европейских выборов, подчёркивает журналист.
Во-вторых, навязывание директивы по вопросу делегированных работников бьёт, в свою очередь, по конкурентоспособности на европейском рынке и вводит фактически разные категории членства в ЕС — либерал форсирует протекционизм, потому что он подходит его стране. Перезагрузка отношений с Россией, в свою очередь, подвергает сомнению европейскую солидарность политики в отношении «агрессивной Москвы» и вновь создаёт угрозу членам ЕС — прежде всего, из Балтийского региона и Центральной Европы.
В конце концов, вето на проведение переговоров по присоединению Албании и Северной Македонии — это удар по позиции ЕС на Балканах и подарок не только России, но и Китаю и Турции. Очередные идеи Макрона и принятие конкретных решений сложно считать выгодными для Европы и в целом для евроатлантической Европы, предупреждает Рыбчинский.
Примером больших амбиций и планов Макрона, которые не воплощаются в реальность, может послужить вопрос Украины. После встречи с Владимиром Путиным и после саммита «Большой семёрки» президент Франции заявил, что саммит «нормандской четвёрки» состоится в сентябре. Тем временем, на дворе уже конец октября, а о саммите ничего не слышно. Возможно, дело до него вовсе не дойдёт. «Макрон поверил Путину, но не оценил реалии большой международной политики — а это не наилучшим образом говорит о столь амбициозной политике», — убеждён автор статьи.
Стремление Макрона к перезагрузке отношений ЕС с Москвой вызывает беспокойство во многих столицах региона Балтийского моря, а также Центральной Европы. В соединении с благоприятным для России решением по Балканам политика президента Франции на самом деле вызывает сомнения. Бесспорно, складывается впечатление, что Макрон, который говорит, что международный порядок едва держится, сам его расшатывает.
«В этом есть определённая логика: президент призвал французскую дипломатию попытаться создать новый миропорядок. Как он добавил во время встречи с послами Франции, эта страна должна стать державой равновесия», — рассказывает эксперт. «Сложно оценить, что он подразумевает под этим — возможно, то, что он хочет разговаривать с любым лидером в мире», — добавляет он.
Франция может выступать в роли региональной державы, стать одним из главных игроков в ЕС, в сфере культуры и экономики, а также ядерной державой и одним из членов Совета Безопасности ООН. Но Франция не является сверхдержавой. Макрон хочет играть роль медиатора, создавать возможности, но он не обладает такой силой, чтобы навязывать кому-то свою волю, подчёркивает автор.
«Парижу не хватает жёсткой силы. Макрон становится лидером европейской политики, но это следует не из реальной силы Франции и таланта президента, а из слабой позиции других больших стран ЕС. Великобритания в муках пытается покинуть ЕС, у Испании нет стабильного большинства в парламенте, и она борется с кризисом в Каталонии. Италия сталкивается с внутренними проблемами, а в Германии заканчивается двухпартийная эпоха, и Меркель уходит со сцены. Макрон силён — возможно, только благодаря временной слабости потенциальных конкурентов за лидерство в ЕС. Но это не очень сильная позиция для воплощения больших международных планов», — резюмирует на портале TVP Info польский журналист Антони Рыбчинский.
