The American Conservative (США): Америка может надорваться, ведя холодную войну на два фронта
Соединенные Штаты находятся во все более плохих отношениях как с Россией, так и с Китайской Народной Республикой. Действительно, в ежегодной «Оценке угроз 2021 года», готовящейся разведывательным сообществом, эти две страны изображаются как основные угрозы, с которыми сталкиваются США.
Проведение конфронтационной политики по отношению к двум крупным державам одновременно отражает серьезные ошибки во внешней политике США и создает потенциально опасную ситуацию. Генри Киссинджер однажды заметил, что Вашингтон всегда должен стремиться к лучшим отношениям и с Москвой, и с Пекином, чем те, которые они строят друг с другом. Последние американские администрации нарушили этот мудрый совет, и теперь Соединенные Штаты пытаются вести холодную войну на два фронта. Более того, во многом именно благодаря неуклюжести внешней политики США оба этих театра холодной войны имеют серьезный потенциал стать горячими. У администрации Джо Байдена еще есть время, чтобы обратить вспять эти зловещие тенденции, но это потребует радикальных изменений в стратегии Вашингтона.
Американским политикам нужно начать с основ. Если они полны решимости вести хотя бы «холодную войну» на одном фронте (что само по себе не обязательно является благоразумной политикой), то им необходимо предпринять два важных шага. Первый — восстановить отношения с меньшим противником. Второй — «очистить колоды» от как можно большего количества второстепенных и второсортных обязательств. К сожалению, администрация Байдена почти не предпринимает никаких действий такого плана.
Некоторые аналитики утверждают, что решение президента завершить, казалось бы, бесконечную военную миссию в Афганистане указывает на то, что вашингтонские официальные лица начинают расчищать «завалы», чтобы сосредоточиться на проблемах, которые ставят перед США их конкуренты, в первую очередь Россия и Китай. Однако существует мало свидетельств того, что решение Афганистана является частью более широкой американской стратегии. Администрация Байдена не проявляет склонности к аналогичному уходу из Ирака или Сирии. Уровень военной активности США в обеих странах остается высоким, и Вашингтон, похоже, придает новую энергию своим усилиям по маргинализации или изгнанию сирийского лидера Башара Асада. Отношения между Соединенными Штатами и возглавляемой Саудовской Аравией коалицией стран Персидского залива, возможно, несколько охладились, но администрация Байдена по-прежнему поддерживает давние отношения «патрон-клиент» с Эр-Риядом. Несмотря на официальные заверения, что Вашингтон отказывается от поддержки войны саудовской коалиции в Йемене, Соединенные Штаты по-прежнему предоставляют ей разведывательную и материально-техническую помощь.
Даже широко разрекламированный вывод американских войск из Афганистана носит менее всеобъемлющий характер, чем изображают официальные лица и СМИ. Очевидно, что в этой стране останется значительное количество сотрудников американской разведки. Кроме того, Соединенные Штаты надеются сохранить или даже усилить военное и разведывательное присутствие в соседних странах Центральной Азии.
Ближе к собственной территории, США продолжают попытки сдерживать и даже подрывать радикальные левые режимы на Кубе, Никарагуа и Венесуэле. В Вашингтоне все чаще звучат призывы к Америке начать «гуманитарную» интервенцию в Гаити, чтобы ослабить нарастающий хаос и исправить хронически некомпетентное управление в этой стране. Если администрация не будет или не сможет устоять перед искушением попытаться контролировать дела в таких маленьких, ослабленных странах, «внешнеполитические колоды» США могут стать чрезвычайно засоренными.
Нынешняя американская администрация кажется еще менее способной принять принципиальное решение о том, какая страна — Россия или Китай — является основным противником США. Вместо этого Вашингтон продолжает противостоять обеим. Это не только создает очень опасный случай стратегического перенапряжения, но и сближает Москву и Пекин. По сути, нынешняя политика США противоположна модели Киссинджера: она создает ситуацию, в которой Москва и Пекин развивают более тесные связи друг с другом, чем с Соединенными Штатами. Это совершенно неудовлетворительная ситуация с точки зрения американских интересов.
Обширные экономические связи между США и КНР — например, торговый оборот в 638,4 миллиарда долларов в 2019 году, последнем году до пандемии covid-19 — могут помочь предотвратить разрыв двусторонних отношений. Такого сопоставимого буфера, который мог бы сгладить похолодание в отношениях Вашингтона с Россией, нет. Годовой объем двусторонней американо-российской торговли в 2019 году составил всего 34,9 миллиарда долларов. Ведь даже для Китая одних экономических факторов недостаточно для предотвращения сползания к холодной войне с США. Тем более, что острые торговые споры, которые возникли при администрации Дональда Трампа и продолжаются во время президентства Байдена, способствовали ухудшению отношений.
Сами по себе экономические соображения не определяют полностью отношения между государствами, особенно великими державами. Стратегия в области безопасности, необходимость умиротворять избирателей внутри страны и вопросы национального престижа вполне перевесить мощный экономический факт, и исторически такое случалось не раз.
Стоит напомнить, что в 1914 году Франция и Германия были основными торговыми партнерами, но эти отношения, какими бы важными они ни были, не помешали этим двум странам вступить в кровавую бойню на европейском континенте. Поэтому совершенно не следует полагать, что экономических связей между США и КНР будет достаточно, чтобы предотвратить между ними «холодную» — или даже горячую — войну.
Растущая напряженность вокруг Тайваня и территориальные споры как в Южно-Китайском, так и в Восточно-Китайском море в последние годы свидетельствуют о том, что военно-политическая напряженность здесь указывает на возможный неприятный исход. Военно-морское и военно-воздушное присутствие Вашингтона в обоих морях, а также в очень уязвимом Тайваньском проливе неуклонно растет, а ответные действия Пекина становятся все более злобными. Администрация Байдена оказывает давление на Японию, чтобы она играла более активную роль в пока скрытой политике сдерживания Китая. Вашингтон также подчеркивает неизменную приверженность США защите суверенитета Японии над островами Сенкаку (Дяоюйдао), несмотря на протесты Пекина.
Еще более заметно ухудшение отношений Вашингтона с Россией. Только в июне и июле 2021 года США приняли несколько новых мер, которые вызвали бурные протесты в России. Вашингтон подписал соглашение с Венгрией, дающее американским силам право использовать две авиабазы в этой стране. Этот шаг стал последним проявлением стремительно растущего военного присутствия США в Восточной Европе, прямо противоречащим обещаниям, которые предыдущие президентские администрации дали Москве. 12 июля США и 11 союзников по НАТО про-вели серию военных учений в Черном море. Этот эпизод последовал за двухнедельными военными маневрами с участием 32 стран в той же самой акватории. Такие военные маневры по своей сути опасны для России, поскольку они происходят в непосредственной близости от ее важнейшей военно-морской базы в Севастополе. Дальше на север войска США провели совместные «военные учения» с подразделениями из Украины, Польши и Литвы.
Военные маневры и учения — не единственное проявление агрессивности США по отношению к России. В середине апреля нынешнего года администрация Байдена изгнала российских дипломатов и наложила новые санкции на Москву за ее предполагаемое вмешательство в выборы в США в 2020 году и такое же предполагаемое непринятие мер против кибератак, исходящих с российской территории. Президент Байден обострил и без того холодные двусторонние отношения, назвав президента России Владимира Путина «бездушным убийцей».
Есть множество признаков растущего сотрудничества между Россией и КНР в ответ на давление США на обе страны. Некоторые аналитики даже начали размышлять о появлении «фактического» союза между ними. Такой вывод может быть преждевременным, но нет никаких сомнений в том, что двусторонние отношения между Россией и Китаем становятся все более тесными, а активное сотрудничество разворачивается на многих фронтах — дипломатическом, экономическом и военном.
Рост сотрудничества между Россией и КНР во многом является следствием политики США в отношении обеих стран, но особенно в отношении России. Агрессивная позиция Вашингтона в отношении Москвы создала у российских лидеров впечатление, что у них нет другого выбора, кроме как укреплять связи с Пекином в качестве противовеса. Учитывая протяженную границу между Россией и Китаем и присущее этим двум странам соперничество за превосходство в Центральной Азии, Москве и Пекину обычно следовало бы больше опасаться друг друга, чем Соединенных Штатов. И потребовалось исключительно грубое и неуклюжее поведение Вашингтона, чтобы он удосужился лишиться столь важного преимущества для себя.
Кто-то может возразить, что для администрации Байдена разумнее всего было бы отказаться от все более трудных и неблагодарных попыток сохранить мировое первенство США и попытаться улучшить отношения как с Россией, так и с Китаем. Как минимум, Вашингтону необходимо сделать выбор: сблизиться ли ему или с Россией, или с Китаем, чтобы сосредоточиться на эффективном проведении политики конфронтации по отношению к другой державе. Трезвая оценка указывает на то, что Китай определенно является более сильным и решительным соперником. Поэтому Вашингтону следует перейти к восстановлению отношений с Россией, представляющей меньшую угрозу. Экономика России с объемом ВВП в 1,4 триллиона долларов США занимает одиннадцатое место в мире, уступая Южной Корее и опережая Бразилию. И наоборот, 15,2 триллиона долларов ВВП Китая делают эту страну второй по величине экономической державой мира. Эти цифры означают, что Россия является экономическим игроком второго уровня, а Китай — сильным конкурентом, который быстро догоняет Соединенные Штаты. Более того, Пекин усердно использует свои финансовые ресурсы для получения значительного влияния во всем мире. Россия не может рассчитывать на то, чтобы сравниться в этом с Китаем.
С точки зрения военной мощи Россия может казаться более опасным противником, но влияние Москвы почти полностью объясняется ее большим ядерным арсеналом. Что касается обычных вооружений, то китайские вооруженные силы (особенно военно-морской флот) по крайней мере столь же мощны, как и обычные вооруженные силы России, особенно с учетом того, что Пекин в последние два десятилетия сосредоточил свои усилия на финансировании и разработке высокотехнологичных военных систем и вооружений. Более того, как отмечают Джон Мюллер и другие известные эксперты, хотя ядерное оружие и может быть полезным для сдерживания, оно не особенно эффективно для реального устрашения других стран. И если только руководство какой-либо страны не хочет, чтобы она совершила национальное самоубийство, такое оружие совершенно бесполезно для ведения настоящей войны.
Если администрация Байдена хочет, чтобы Соединенные Штаты эффективно противостояли бы потенциальным противникам и сдерживали их мощь, то она должна определить Китай как гораздо более сильного соперника позициям Америки в качестве нынешнего глобального гегемона. Это означает, что Соединенным Штатам необходимо как можно скорее приступить к сближению с Москвой. Попытка вести холодную войну на два фронта — наихудший вариант. К сожалению, он превращается в фактическую стратегию Вашингтона. В лучшем случае нынешние американские подходы усилят и без того тревожное стратегическое перенапряжение, истощающее США как в экономическом, так и во всех других планах. Также вполне вероятно, что они в конечном итоге приведут к дипломатическому и военному противостоянию с альянсом в составе России и КНР, который превзойдет Соединенные Штаты и их шаткую сеть упирающихся союзников и стран-клиентов.
В этой связи для Америки срочно необходима коррекция своего внешнеполитического курса, и такая коррекция должна начинаться с гораздо менее враждебной политики по отношению к России.
