Посол Украины в Чехии: мы все участвуем в войне, и враг у нас общий (Forum 24)
Убрать большевистский памятник из общественного пространства не вопрос демонстрации независимости, а в первую очередь дело безопасности. Именно так с тысячами унаследованных памятников Ленину поступила Украина, которая считает коммунистическую идеологию угрозой. Поэтому послу Украины в Чешской Республике Евгению Перебийнису, чья страна вот уже шестой год противостоит открытой российской агрессии, трудно скрыть недоумение в связи с тем, насколько чехи обеспокоены, не задели ли они чувств россиян, демонтировав памятник Коневу. По словам Перебийниса, мы все участвуем в войне, и враг у нас общий.
Forum 24: Снос памятника Коневу в Праге вызвал у Кремля на удивление острую реакцию. Сталкивалась ли Украина с чем-то подобным в дипломатической плоскости, когда устраняла из общественного пространства унаследованные символы подчинения Москве?
Евгений Перебийнис: К сожалению, Украина медлила с декоммунизацией и приступила к ней только в последние пять лет. При этом ситуация у нас была намного хуже, чем в Чешской Республике. У нас было несколько тысяч памятников Ленину и других монументов, связанных с коммунизмом. Мы все убрали как символы российской и коммунистической гибридной войны против Украины. Дело было не в каких-то там жестах, а прежде всего в безопасности.
Вот уже несколько веков Россия ведет против Украины гибридную войну самыми разными методами. В XVII — XIX веках нас оккупировали, русифицировали, запрещали украинский язык и уничтожали вообще все, что связано с Украиной. У нас даже украли понятие «Русь», когда Россия присвоила себе слово из названия Киевская Русь, а также прибрала к рукам православную украинскую церковь и так далее и тому подобное.
В ХХ веке коммунистическая гибридная война продолжилась подавлением украинских крестьян, которые противились коллективизации, а затем последовал геноцид искусственно созданным на Украине голодомором. При коммунистах погибли от десяти до пятнадцати миллионов украинцев. Кстати, в результате нацистской оккупации умерли девять миллионов украинцев.
Когда началась очередная российская агрессия, оккупация Крыма, мы поняли, что все это вопрос безопасности, поскольку Россия всем странам в своем окружении навязывает собственную версию истории, и мы не можем сложа руки наблюдать за тем, как против нас ведется гибридная война посредством искаженной трактовки истории.
— По той же причине Украина покончила с коммунистами…
— На выборах осенью 2014 года коммунисты проиграли и больше уже не вошли в парламент. Их концу способствовала и российское вторжение весной того же года. Украинцы поняли, что коммунистические символы и коммунистическая идеология были и остаются одним из инструментов России в борьбе с другими странами, включая Украину.
В 2015 году украинский парламент принял закон о запрете нацистской и коммунистической идеологии, включая их символы. Поэтому красный флаг, серп и молот, а также георгиевская ленточка запрещены у нас, как и свастика. Коммунисты его опротестовали, но несколько месяцев назад Конституционный суд подтвердил, что закон о декоммунизации правомерен. Однако процесс все еще продолжается, и теперь мы ждем, когда на этой преступной идеологии будет официально поставлена точка.
— Как российская дипломатия отреагировала на украинскую декоммунизацию?
— Конечно, они заявили о своем недовольстве, хотя нам оно малопонятно, ведь Россия формально тоже отказалась от коммунистической идеологии. Сейчас в России царит какой-то дикий капитализм, который умудрились скрестить с коммунистической идеологией. Она по-прежнему жива, что подтверждает до сих пор выставляемый на обозрение труп Ленина в мавзолее в центре Москвы. И никто не собирается его устранять, поскольку Россия основывает свою современную политику на том, что происходило при коммунизме. Коммунистические преступления в России никто не осудил.
— Вы, будучи послом в Праге, имеете возможность следить за реакцией России на снос памятника Коневу. По-вашему, такая диспропорция, когда по поводу этого районного дела высказывается, в том числе, российский министр обороны, сопоставима с тем, как Россия реагировала на похожие действия Украины?
— У нас на Украине совершенно другая ситуация. Россия ведет против нас гибридную войну, как и против всей Центральной Европы, поэтому можно сказать, что мы все участвуем в войне, и у нас общий враг, который пытается разрушить единство демократических государств, НАТО и Европейского Союза. Россия знает больные места каждой страны в Центральной и Восточной Европе и применяет против них разные методы. В нашем случае, в отличие от стран Центральной Европы, Россия решила применить военную силу, оккупировала Крым и Донбасс. Причем за последние шесть лет убила почти 14 тысяч украинцев.
Что касается реакции на памятники, то нужно помнить, что на самом деле Украина начала сносить коммунистические монументы только в последние пять лет, то есть в период, когда Россия уже пошла на открытую агрессию против нашей страны. Вообще мы не реагируем так же чутко на российские заявления о том, что мы должны или не должны или какие памятники нам оставлять, поскольку мы боремся против России с оружием в руках и не допустим, чтобы она диктовала нам, что нам делать, а что нет.
— Как Украина справляется с российской дезинформацией?
— В 2014 году Украина была первым государством, против которого Россия развязала тотальную информационную войну. На момент российской аннексии Крыма я был представителем Министерства иностранных дел Украины и хорошо помню те события. Ситуация на Украине осложнялась еще и тем, что в стране находилась многочисленная пятая колонна России, которая также располагала своими телеканалами и другими дезинформационными СМИ. Таким образом, вооруженная агрессия сопровождалась массированной информационной войной. Мы научились этому противостоять, хотя не располагаем такими же, как у России, возможностями. Она тратит на это миллиарды долларов. Мы не можем выделять такие деньги для борьбы с этим, но мы запретили российские социальные сети и телеканалы. Но это не нарушение свободы печати, а защита от дезинформационных средств России, которые, прежде всего, являются оружием.
— Вы запретили все российские телеканалы?
— Да, суд запретил их после того, как Россия начала вооруженную агрессию против нашей страны.
— Значит, вы также запретили телеканал «Дождь». А вот представитель российского меньшинства в Чехии Алексей Келин жалеет, что этот телеканал не вещает в Чехии, объясняя это страхом провайдеров, которые боятся транслировать его у нас, опасаясь мести Кремля. Вы и «Дождь» не считаете независимым?
— В России не существует, за некоторым исключением, свободных средств массовой информации. Многие создают такое впечатление, но мы знаем, что 99% СМИ в России контролируются государством. Также в России нет оппозиции и выборов. Там устраиваются спектакли с заранее известным результатом.
