Обозреватель Guardian: лишившись медальной гордости, Россия пришла в ярость
Россиян всё чаще «поглощают социальные, экономические и бытовые кризисы» и хотя бы малейшее ощущение победы над другой нацией — это драгоценное переживание для страны, у которой в последние годы мало поводов для радости, утверждает обозреватель The Guardian Шон Уолкер. Именно поэтому, как отмечает Уолкер, сообщения о запрете российского флага и гимна на Олимпиаде-2018, а также о лишении медалей спортсменов, принимавших допинг, «привели русских в ярость». 
Российских спортсменов, согласившихся выступать под нейтральным флагом на предстоящих Олимпийских играх в Пхёнчхане, на этой неделе неоднократно сравнивали с «коллаборационистами и предателями» времён Второй мировой войны в эфире телевизионных передач, сообщает обозреватель The Guardian Шон Уолкер. Один прокремлёвский журналист, прикрепив фотографию красноармейцев, поднимающих советский флаг над Рейхстагом в 1945 году, даже написал в своём аккаунте в Twitter: «Попробуйте сказать им, что флаг не важен».
Сообщения о запрете российского флага и гимна на Олимпиаде в следующем году, а также о лишении медалей спортсменов, принимавших допинг четыре года назад на Олимпийских играх в Сочи, «привели русских в ярость». Президент России Владимир Путин отреагировал на это «неожиданно сдержанно», заявив, что отдельные спортсмены, которые хотят поехать в Южную Корею и соревноваться под нейтральным флагом, должны воспользоваться этим правом. Однако большей частью страны запрет был встречен с ещё большей яростью, чем политические санкции или выдворение дипломатов.
«Одержимость» России олимпийскими медалями является отчасти наследием «советской мании» достижений и рекордов, считает Шон Уолкер. Ещё одна причина этой одержимости — в том, что современная Россия с момента распада СССР даёт слишком мало поводов для праздника и россиян всё чаще «поглощают социальные, экономические и бытовые кризисы». Цель президентства Путина заключалась в попытке восстановить чувство гордости за Россию, и хотя бы малейшее ощущение победы над другой нацией — это драгоценное переживание для страны, у которой в последние годы мало поводов для радости. «Идея победы стала очень важной», — отмечает обозреватель The Guardian.
В первую очередь Путин использовал победу Советского Союза во Второй мировой войне в качестве фундамента для создания новой национальной гордости России. Военная риторика вокруг отстранения российской сборной от участия в Олимпиаде не случайна: победа в войне на данный момент проникла практически во все сферы общественной жизни и постепенно начала всё меньше и меньше ассоциироваться с подвигами ветеранов и теперь всё чаще используется для «проецирования могущества новой победоносной России».
Олимпийские игры в Сочи в 2014 году должны были стать «современным аналогом» 1945 года — новой датой для сплочения русских вокруг патриотической идеи и объединения нации. В конце концов, 2014 год действительно стал переломным, но по большей части из-за «аннексии Крыма» и войны на востоке Украины, а не из-за Олимпийских игр, пишет Уолкер.
Россия была подвергнута санкциям и порицанию за свои действия на Украине и сейчас сталкивается с последствиями предполагаемой допинговой программы на Олимпиаде. Это приводит многих россиян к мысли, что страна подвергается несправедливой «виктимизации».
Одним из последствий придания Второй мировой войне почти что священного статуса является то, что события военных лет начинают с лёгкостью переноситься в современную Россию. Вместо того чтобы спрашивать с Мутко или других официальных лиц, как страна могла столкнуться с таким беспорядком, многие россияне привыкли полагать, что Россия противостоит «чудовищному внешнему агрессору» — будь то на полях сражений на востоке Украины или на лыжных склонах в Сочи, утверждает обозреватель The Guardian Шон Уолкер.
Сообщения о запрете российского флага и гимна на Олимпиаде в следующем году, а также о лишении медалей спортсменов, принимавших допинг четыре года назад на Олимпийских играх в Сочи, «привели русских в ярость». Президент России Владимир Путин отреагировал на это «неожиданно сдержанно», заявив, что отдельные спортсмены, которые хотят поехать в Южную Корею и соревноваться под нейтральным флагом, должны воспользоваться этим правом. Однако большей частью страны запрет был встречен с ещё большей яростью, чем политические санкции или выдворение дипломатов.
«Одержимость» России олимпийскими медалями является отчасти наследием «советской мании» достижений и рекордов, считает Шон Уолкер. Ещё одна причина этой одержимости — в том, что современная Россия с момента распада СССР даёт слишком мало поводов для праздника и россиян всё чаще «поглощают социальные, экономические и бытовые кризисы». Цель президентства Путина заключалась в попытке восстановить чувство гордости за Россию, и хотя бы малейшее ощущение победы над другой нацией — это драгоценное переживание для страны, у которой в последние годы мало поводов для радости. «Идея победы стала очень важной», — отмечает обозреватель The Guardian.
В первую очередь Путин использовал победу Советского Союза во Второй мировой войне в качестве фундамента для создания новой национальной гордости России. Военная риторика вокруг отстранения российской сборной от участия в Олимпиаде не случайна: победа в войне на данный момент проникла практически во все сферы общественной жизни и постепенно начала всё меньше и меньше ассоциироваться с подвигами ветеранов и теперь всё чаще используется для «проецирования могущества новой победоносной России».
Олимпийские игры в Сочи в 2014 году должны были стать «современным аналогом» 1945 года — новой датой для сплочения русских вокруг патриотической идеи и объединения нации. В конце концов, 2014 год действительно стал переломным, но по большей части из-за «аннексии Крыма» и войны на востоке Украины, а не из-за Олимпийских игр, пишет Уолкер.
Россия была подвергнута санкциям и порицанию за свои действия на Украине и сейчас сталкивается с последствиями предполагаемой допинговой программы на Олимпиаде. Это приводит многих россиян к мысли, что страна подвергается несправедливой «виктимизации».
Одним из последствий придания Второй мировой войне почти что священного статуса является то, что события военных лет начинают с лёгкостью переноситься в современную Россию. Вместо того чтобы спрашивать с Мутко или других официальных лиц, как страна могла столкнуться с таким беспорядком, многие россияне привыкли полагать, что Россия противостоит «чудовищному внешнему агрессору» — будь то на полях сражений на востоке Украины или на лыжных склонах в Сочи, утверждает обозреватель The Guardian Шон Уолкер.
