Новая фаза путинизма
Очередные президентские выборы в России, запланированные на март, привлекают большое внимание международной общественности. Однако не из-за привычной дилеммы: кто будет возглавлять самую большую страну мира в ближайшие шесть лет? То, что Владимир Путин останется в Кремле, никто не ставит под сомнение. Но мало кто верит, что годы до марта 2024 года и предстоящих тогда выборов пройдут без каких-то особенных перемен. Кстати, сама Россия является причиной многих международных изменений и поэтому должна либо оправдаться, либо поплатиться.
Путинизм (период правления нынешнего главы государства) прошел несколько фаз развития. В самом начале (2000 год) нужно было освободиться от наследия Бориса Ельцина и апатии, в которой в конце 20 века пребывала Россия. Это было главной целью первого президентского мандата Путина. Затем последовал период оздоровления экономики большой страны. Третий период дал нынешние результаты: Россия вновь стала незаменимой мировой державой.
Нынешний президент пользуется практически единодушной поддержкой избирателей, и победа в марте ему гарантирована. Но что последует за подсчетом избирательских голосов и объявлением победителя? Продолжит ли Россия двигаться к (никогда не гарантированному) будущему по тому же пути с уверенностью в правильности и неизменности прежнего политического курса, или же потребуется найти другие решения, подготовить к ним людей, приспособиться… И если да, то насколько?
Первая дилемма уже дала о себе знать: почему оппозиционному активисту Алексею Навальному мешают выдвинуть свою кандидатуру на пост президента, хотя его шансы на успех равны статистической погрешности? Ответ, возможно, кроется в том, что на будущих выборах ему будет 47 лет и у него накопится почтенный политический опыт.
Со стороны власти такого кандидата пока нет. Когда он появится, и кто мог бы им стать, не могут предсказать даже лучшие эксперты российской политики. Именно поэтому перед президентом во время последнего мандата будет стоять следующая задача: создать такую атмосферу, в которой появление возможного наследника будет достаточно убедительным и приведет к минимальным потрясениям, но при этом недвусмысленно обозначит продолжение путинизма. Во внутренней политике целью, конечно же, является дальнейшее укрепление экономики и обеспечение такого уровня жизни граждан, который позволил бы достичь поставленных экономических целей без серьезных социальных потрясений. В общем, речь идет именно о том, благодаря чему Путин успешно руководил государством последние 18 лет.
Однако, повторюсь, все это нужно сделать в новых международных условиях. В годы, последовавшие после ухода первого президента России Бориса Ельцина, многое менялось. Все говорит о том, что времена, когда Америка была доминирующей державой, навсегда прошли (как в экономическом, так и в военном плане). Возникли новые центры власти. Они рассредоточены по всей нашей планете, и их особенно много на Дальнем Востоке.
В Москве все это прекрасно осознают, и Кремль проводит такую политику, которая в максимальной степени способна предотвратить большую часть возможных инцидентов. Даже войну в Сирии Путин ведет с особенной осторожностью и в тех регионах, где американцы либо не хотели, либо не могли ничего особенно добиться. Дальше он не идет. То же — на Украине, а прежде — в Грузии. Сочетание силы и (вечных) переговоров. В экономической сфере тактика аналогична: Кремль стремится обеспечить себе максимально благоприятные условия, не навлекая при этом на себя гнев других сильных игроков. Так можно перенести и временные и избирательные санкции, введенные из-за событий на Украине. Прежняя холодная война, которая десятилетиями продолжалась между Россией и США, постепенно переместилась в компьютерные социальные сети и дала о себе знать в выпадах некоторых мировых политиков или тех, кто вовлечен в их общество.
Но все вышесказанное не гарантирует престола наследнику Путина. Речь идет о чрезвычайно деликатном деле, к которому нужно привлечь и кого-то вроде уже упомянутого Навального. Ведь ясно, что предстоящие мартовские выборы, прежде всего, являются определенного рода «модным показом» для некоего будущего главы государства. Любой, кто думает, что может включиться в президентскую гонку позже, заранее осужден на то, чтобы плестись за остальными. Этим и объясняются усилия нынешней власти, направленные на то, чтобы всеми способами отстранить от президентской гонки оппозиционного лидера, который сейчас может рассчитывать едва ли на два процента голосов избирателей.
