Издание The Nation: Америке необходим реализм в отношениях с Россией
Факты, с которыми следует считаться в настоящий момент – это факты, касающиеся явного провала американской политики в отношении России, и того опасного пути, по которому сейчас идут наши две страны. Эти факты также касаются реальных и ныне существующих угроз, которые недопустимо игнорировать. Действительно, кризис, который мы сейчас переживаем, ясно указывает на то, что пришло время для фундаментального пересмотра нашего подхода к отношениям с Россией.
По мере того, как ухудшались американо-российские отношения, риск ядерной катастрофы, учитывая опасность, исходящую от Северной Кореи, вырос до наивысшего уровня с момента окончания холодной войны. Американский журнал Bulletin of the Atomic Scientists (Бюллетень ученых-атомщиков) считает, что в настоящий момент опасность даже выше, чем в 1949 году, когда Советский Союз испытал свое первое ядерное устройство.
Новая холодная война сопровождается опасным военным противоборством на трех аренах: в Сирии; в небе над Балтийским морем; на западной границе России, где 300 тысяч военнослужащих НАТО находятся в повышенной боевой готовности, и как НАТО, так и Россия наращивают интенсивность ученый и развертывают современные вооружения; и, наконец, на Украине. Соединенные Штаты и Россия обладают почти 14 тысячами единиц ядерного оружия, что составляет более 90 процентов мирового ядерного арсенала, причем почти 2 тысячи единиц находится в полной боевой готовности. Таким образом, чрезвычайную опасность ядерной войны можно снизить только одним путем – путем сотрудничества между двумя нашими странами.
В то же время, наступила эпоха кибер-войн, в которых не существует каких-либо согласованных правил, подобных тем, что регулируют войны с применением обычных вооружений, или, если на то пошло, похожих на ядерное сдерживание. В настоящее время растет угроза того, что хакеры могут не только взломать почтовые серверы или вмешаться в выборы, но и вывести из строя энергосистемы, системы стратегического предупреждения, а также центры управления и контроля. В настоящее время сообщения об обострении проблемы вмешательства в кибер-среде диктуют необходимость, чтобы применение кибер-оружия, подобно обычным, химическим и ядерным вооружениям, регулировалось посредством четкого и подразумевающего возможность проверки международного договора. Стоит ли говорить о том, что такое соглашение не может быть достигнуто без более конструктивных отношений между США и Россией.
Учитывая эти весьма значительные угрозы, эскалация напряженности в отношениях с Россией не отвечает ни нашим национальным интересам, ни интересам национальной безопасности. Расширение антироссийских санкций лишь вобьет клин между Соединенными Штатами и Европейским Союзом, побудит Россию принять ответные меры и сделает переговоры еще более сложными. Настоящий момент требует дипломатии и диалога, а вовсе не морального позерства и триумфализма.
Излишне упоминать о том, что восстановить эффективную политику разрядки в отношениях с Россией будет крайне непросто. Трудно понять, как мы можем этого достичь, но мы вынуждены вести переговоры не с теми правительствами, с которыми хотим, а с теми, которые есть в реальности. Другого выбора просто не существует.
Демократам, чье вполне понятное стремление вставить палки в колёса Трампу привело к обострению антироссийских настроений в политической верхушке США, стоит принять во внимание и другую реальность. Концентрация всеобщего внимания на связях Трампа с Россией не приведет к победе на важнейших промежуточных выборах в 2018 году и не приведет к значительным успехам в решении проблем здравоохранения, противодействия климатическим изменениям и социального неравенства, затрагивающих жизнь каждого американца.
Более того, холодные войны являются разрушительными для прогрессивизма: они укрепляют «партии войны», подпитывают военные бюджеты и истощают средства, которые можно было бы с большей пользой инвестировать в восстановление инфраструктуры или расширение социальных программ. Они укрепляют влияние наихудших сил в политике и закрывают пространство для инакомыслия. Это в равной степени верно как для Соединенных Штатов, так и для России. За 152 года своего существования журнал The Nation не раз бывал свидетелем того, как военная лихорадка использовалась для того, чтобы подавить права человека здесь, внутри страны. Работая с российскими диссидентами, журналистами и НПО феминистского направления, мы видели, как холодную войну можно использовать для подавления независимых голосов в России.
Суть в том, что противодействие Трампу может стать также сопротивлением здравому смыслу. Здравый смысл диктует, чтобы мы защищали нашу собственную демократию, укрепляя наши избирательные системы таким образом, чтобы они могли противостоять внешнему вмешательству. Он диктует необходимость независимого расследования по поводу утверждений о российском вмешательстве в президентскую предвыборную кампанию. Однако, он также говорит нам о том, что мы не можем решить многие из самых неотложных задач, начиная с сирийской проблемы и заканчивая борьбой с климатическими изменениями, распространением ядерного оружия и кибер-войнами, не найдя способов сотрудничества с Россией там, где это отвечает нашим взаимным интересам. И, наконец, мы не можем себе позволить возвращение страстей холодной войны, которые приведут к дискредитации тех, кто стремится достичь деэскалации напряженности. Усилия по сворачиванию дискуссий могут оказаться контрпродуктивными для безопасности нашей страны.
По мере того, как ухудшались американо-российские отношения, риск ядерной катастрофы, учитывая опасность, исходящую от Северной Кореи, вырос до наивысшего уровня с момента окончания холодной войны. Американский журнал Bulletin of the Atomic Scientists (Бюллетень ученых-атомщиков) считает, что в настоящий момент опасность даже выше, чем в 1949 году, когда Советский Союз испытал свое первое ядерное устройство.
Новая холодная война сопровождается опасным военным противоборством на трех аренах: в Сирии; в небе над Балтийским морем; на западной границе России, где 300 тысяч военнослужащих НАТО находятся в повышенной боевой готовности, и как НАТО, так и Россия наращивают интенсивность ученый и развертывают современные вооружения; и, наконец, на Украине. Соединенные Штаты и Россия обладают почти 14 тысячами единиц ядерного оружия, что составляет более 90 процентов мирового ядерного арсенала, причем почти 2 тысячи единиц находится в полной боевой готовности. Таким образом, чрезвычайную опасность ядерной войны можно снизить только одним путем – путем сотрудничества между двумя нашими странами.
В то же время, наступила эпоха кибер-войн, в которых не существует каких-либо согласованных правил, подобных тем, что регулируют войны с применением обычных вооружений, или, если на то пошло, похожих на ядерное сдерживание. В настоящее время растет угроза того, что хакеры могут не только взломать почтовые серверы или вмешаться в выборы, но и вывести из строя энергосистемы, системы стратегического предупреждения, а также центры управления и контроля. В настоящее время сообщения об обострении проблемы вмешательства в кибер-среде диктуют необходимость, чтобы применение кибер-оружия, подобно обычным, химическим и ядерным вооружениям, регулировалось посредством четкого и подразумевающего возможность проверки международного договора. Стоит ли говорить о том, что такое соглашение не может быть достигнуто без более конструктивных отношений между США и Россией.
Учитывая эти весьма значительные угрозы, эскалация напряженности в отношениях с Россией не отвечает ни нашим национальным интересам, ни интересам национальной безопасности. Расширение антироссийских санкций лишь вобьет клин между Соединенными Штатами и Европейским Союзом, побудит Россию принять ответные меры и сделает переговоры еще более сложными. Настоящий момент требует дипломатии и диалога, а вовсе не морального позерства и триумфализма.
Излишне упоминать о том, что восстановить эффективную политику разрядки в отношениях с Россией будет крайне непросто. Трудно понять, как мы можем этого достичь, но мы вынуждены вести переговоры не с теми правительствами, с которыми хотим, а с теми, которые есть в реальности. Другого выбора просто не существует.
Демократам, чье вполне понятное стремление вставить палки в колёса Трампу привело к обострению антироссийских настроений в политической верхушке США, стоит принять во внимание и другую реальность. Концентрация всеобщего внимания на связях Трампа с Россией не приведет к победе на важнейших промежуточных выборах в 2018 году и не приведет к значительным успехам в решении проблем здравоохранения, противодействия климатическим изменениям и социального неравенства, затрагивающих жизнь каждого американца.
Более того, холодные войны являются разрушительными для прогрессивизма: они укрепляют «партии войны», подпитывают военные бюджеты и истощают средства, которые можно было бы с большей пользой инвестировать в восстановление инфраструктуры или расширение социальных программ. Они укрепляют влияние наихудших сил в политике и закрывают пространство для инакомыслия. Это в равной степени верно как для Соединенных Штатов, так и для России. За 152 года своего существования журнал The Nation не раз бывал свидетелем того, как военная лихорадка использовалась для того, чтобы подавить права человека здесь, внутри страны. Работая с российскими диссидентами, журналистами и НПО феминистского направления, мы видели, как холодную войну можно использовать для подавления независимых голосов в России.
Суть в том, что противодействие Трампу может стать также сопротивлением здравому смыслу. Здравый смысл диктует, чтобы мы защищали нашу собственную демократию, укрепляя наши избирательные системы таким образом, чтобы они могли противостоять внешнему вмешательству. Он диктует необходимость независимого расследования по поводу утверждений о российском вмешательстве в президентскую предвыборную кампанию. Однако, он также говорит нам о том, что мы не можем решить многие из самых неотложных задач, начиная с сирийской проблемы и заканчивая борьбой с климатическими изменениями, распространением ядерного оружия и кибер-войнами, не найдя способов сотрудничества с Россией там, где это отвечает нашим взаимным интересам. И, наконец, мы не можем себе позволить возвращение страстей холодной войны, которые приведут к дискредитации тех, кто стремится достичь деэскалации напряженности. Усилия по сворачиванию дискуссий могут оказаться контрпродуктивными для безопасности нашей страны.
