El Mundo: как поставщик награбленного искусства для Гитлера ушел от наказания в Испании
После окончания Второй мировой войны прошло 75 лет. Однако каждую неделю появляются новости о новых судебных процессах, связанных с грабежами нацистов в Европе в тридцатые и сороковые годы.
Музеи бьются в судах за возвращение работ потомкам законных владельцев, картин, которые считались утерянными или уничтоженными во время войны и появляются в самых неожиданных местах — например, на выставках изъятого у евреев имущества. Каждая судебная битва — крошечная часть гигантской головоломки. Профессор исторического факультета Национального университета дистанционного образования Мигель Марторель (Miguel Martorell) воссоздал картину разграбления в обстоятельном исследовании «Грабеж нацистов». Там он подробно описывает, как третий рейх при помощи финансиста и торговца произведениями искусства Алоиса Мидла систематически грабил людей, добывая ценности искусства. После войны Алоис Мидл нашел убежище в Испании, управлявшейся дружившим с Гитлером в тридцатые годы диктатором Франко.
Алоис Мидл, «скользкий как угорь», был широкоплечим баварцем из семьи молочника и, будучи прирожденным спекулянтом, разбогател, так как руководствовался принципом — «покупай дешево и продавай дорого». Беспринципный торговец, который благодаря чутью и харизме стал главным поставщиком произведений искусства Герману Герингу (Hermann Göring), правой руке Гитлера и его главному сопернику в преступной гонке — кто больше приобретет награбленного искусства.
Алоис Мидл — главный герой истории грабежей. «Алоис Мидл участвовал на всех этапах», — рассказывает Мигель Марторель. «Он участвовал в торгах произведений так называемого дегенеративного искусства (так в нацистской Германии называли произведения художников авангарда — прим. ред.), покупал ценности по смешным ценам в Голландии, работал на черном рынке и занимался распределением награбленного. Потом ему удалось бежать в Испанию благодаря тесным связям франкистского режима с нацистской Германией», — объяснил автор исследования по телефону.
Еще один элемент захватывающей истории Алоиса Мидла заключается в том, что он был частью нацистского механизма, хотя сам не считал себя так уж близко связанным с гитлеровским режимом. Он был женат на еврейке, у них было двое детей. И в то же время Алоис Мидл наживался на евреях, которые хотели бежать из оккупированной Европы. Он покупал у них произведения искусства намного ниже реальной стоимости.
В определенный момент ему даже удалось спасти некоторых евреев от депортации в концентрационные лагеря. После войны он нисколько не сожалел об участии в разграблении и не отказался от состояния, полученного благодаря темным махинациям.
«Мы ошибочно пытаемся рассказывать историю Европы 30-х и 40-х годов, представляя одних как безупречных героев, а других как некое воплощение зла, потому что подобные стереотипы не имеют отношения к реальной жизни», — считает Мигель Марторель. «Опасно думать, что нечто похожее на нацизм чуждо человеческому роду. Благодаря столь сложному герою, как Алоис Мидл, полному света и тени, я смог представить более реальную картину того, что происходило в те годы».
Практически невозможно оценить масштабы грабежа. Однако можно подсчитать, что около 150 тысяч произведений искусства Франции, Бельгии и Нидерландов оказались в руках деятелей третьего рейха, в том числе картины, архивы, скульптуры, гобелены, персидские ковры, ювелирные изделия и всевозможные предметы антиквариата. Как отмечает Мигель Марторель, «очень показательно то, что 6700 картин из коллекции Гитлера должны были стать частью коллекции музея Линца». Сегодня в музее Прадо находится не больше 8 тысяч произведений искусства. То есть менее чем за десять лет Гитлер собрал такое же количество картин, сколько музей Прадо за два столетия. Никто не страдал такой же манией величия, как фюрер.
Однако в книге Мигель Марторель этим не ограничивается, он изучает всё, что связано с грабежами, начиная с чистки музеев от произведений дегенеративного искусства (то есть произведений авангарда и модернизма в целом — прим. ред.) и заканчивая его ролью в организованной преступности, а также его связями с политикой вымогательства и окончательным решением еврейского вопроса. «Грабежи — начало Холокоста. Нацисты решили не только уничтожить евреев, но и хотели сделать так, чтобы не осталось и следа евреев в Европе».
В этом смысле последней стадией бессовестного разграбления, от которого страдали евреи, стали лагеря смерти. Там у них забирали все вещи, составляли список из этих вещей и, как правило, отправляли эти вещи в Германию. Как рассказывает Мигель Марторель, «часы евреев, которые оказались в Освенциме, раздавали в качестве вознаграждения за смелые поступки полицейским. Бывало, что их дарили по случаю выхода на пенсию». Дело в том, что произведениям искусства, благодаря их ценности, уделяется особое внимание в истории. Но, помимо искусства, были просто дорогие вещи, и масштабы их разграбления намного больше сферы одного лишь искусства. И этот грабеж связан с Холокостом.
Испания времен Франко не помогала союзникам искать украденные произведения искусства и не преследовала таких пособников нацистов, как Алоис Мидл. Однако, по мнению историка, и демократическая Испания никак не содействовала поискам. Мигель Марторель приводит в качестве примера картину Камиля Писсарро «Улица Сент-Оноре после полудня. Эффект дождя», которая входит в постоянную коллекцию музея Тиссена-Борнемисы. В ходе судебного разбирательства было установлено, что картинная галерея — законный владелец произведения. Мигель Марторель сожалеет о том, что судьи «рассматривали сугубо экономический и юридический аспекты дела вне исторического контекста». Не следует забывать о том, как картину забрали из семьи Кассирер (Cassirer). Отто Нойбауэр (Otto Neubauer) и Лилли Кассирер (Lilly Cassirer) оставили картину и смогли бежать из Германии, однако 37 членов их семьи погибли в лагерях смерти».
