Der Spiegel: не пора ли Западу здраво оценить свои возможности?
В последние дни можно было увидеть очень, очень много красивых фотографий со встречи группы G-7 — маленький сын британского премьера невероятно мил, не так ли? А еще прозвучали заверения в дружбе на саммите НАТО, а также жесткие слова накануне встречи Джо Байдена и Владимира Путина. Кому все это надо? Главным участникам и их собственному изображению. Больше никому.
Есть основание считать Путина преступным политиком и, тем не менее, ценить его сарказм. Джо Байден рассказал о своей семье, о своей матери, сообщил глава российского государства с легкой улыбкой на лице по окончании встречи на высшем уровне с президентом Соединенных Штатов. Это, наверное, было «не так важно», но это помогло российскому президенту лучше узнать этого человека. А вот еще: «Я увидел в его глазах проблеск надежды». Намек на то, что Байден после встречи в 2011 году якобы сказал, что он не увидел в глазах Путина «никакой души».
Этот удар сбоку был довольно злобным, и можно было бы над этим посмеяться, если бы речь шла о чем-то менее важном, чем о мире на планете. Но именно об этом и шла речь, а кто следил за демонстративным поведением этих двух государственных деятелей перед встречей в Женеве, должен был задать себе такой вопрос: а сами участники отдают себе в этом отчет? Кто кого заставил ждать, кто кому крепче пожал руку? Если подобные вопросы считаются важными, то тогда политики могут сразу начать бить себя в грудь. На таком уровне, по крайней мере, не говорят о проблемах гендера. Такого рода благоглупости, по крайне мере упомянутые, чужды политикам. Во всем мире.
С точки зрения заботы об имидже одна вещь сразу стала очевидной — как Байден, так и Путин смогут добиться своих целей. То, что думают об их встрече в Японии, Китае, Турции или в Германии, им представлялось довольно безразличным. Они прежде всего играли на собственную домашнюю публику.
Путин выступал в качестве уверенного в себе государственного деятеля, который на равных встречается с президентом Соединенных Штатов. Красивая картина, аплодисменты зрителей. Для Байдена было важно отмежеваться от своего предшественника Дональда Трампа. Кроме того, он продемонстрировал сердечность по отношению к союзникам, а также чрезмерную жесткость в отношении соперников и противников. Повсюду красные линии. На его родине это было воспринято хорошо, даже если — слаба Богу! — все это было немного необязательно. Я благодарна уже за то, что Байден не сказал конкретно, что он, собственно, планирует сделать в том случае, если Путин пересечет эти линии. Это могло бы вызвать у меня испуг.
Однако страх — это не то чувство, которое в демократической части мира уже не кажется распространенным на всей планете. Еще в 80-е годы прошлого века во всех политических лагерях Федеративной Республики ощущалась серьезная озабоченность по поводу того, что Европа может стать полем битвы с использованием ядерного оружия. Споры, по сути, велись только о правильном ответе на эту опасность. А что сегодня? Сегодня господствует убежденность в том, что Запад победил и может теперь всем остальным державам указывать их реальное место. Это весьма опасная форма переоценки собственных возможностей.
Унижение сильных в военном отношении держав еще никогда не являлось мудрой стратегией, как и недостаточное внимание к их интересам в области национальной безопасности. Путин мог бы стать самым приятным человеком всех времен — если бы он дружественным кивком головы отреагировал на принятие в члены НАТО Украины и Грузии, но в таком случае он действовал бы безответственно с точки зрения российских интересов. Он этого не сделает.
НАТО планирует разработать новую стратегическую концепцию. В нынешней концепции Россия считается потенциальным партнером, а Китай вообще не упоминается. Вероятно, в этом отношении будут изменения. Китай не разделяет «наши ценности» — такие фразы постоянно звучат в последнее время. Черт возьми! В самом деле? А земля вращается вокруг Солнца? Если общие ценности являют предварительным условием для серьезных переговоров, то в таком случае мы можем сэкономить расходы на Министерство иностранных дел.
Политика разрядки Вилли Брандта не основывалась на симпатии к руководству ГДР или к коммунизму. Ее основой было понимание того, что необходимо использовать — возможно, немногие — общие интересы, которые мы разделяем с противниками или даже с врагами, для того, чтобы расширить список возможных тем на переговорах. Но права человека, права человека! Тихая дипломатия, которая может быть эффективной только в результате длительного процесса создания доверия, позволяет добиться большего, чем похожие на рекламу воинственные изображения на телеэкране, а также похожие на рекламу воинственные угрозы. Примеры другого рода? С нетерпением их ожидаю.
НАТО — выглядит старомодным, когда об этом напоминаешь — является оборонительным союзом. Не альянсом, которые должен утверждать по всему миру «наши ценности» и защищать наши экономические интересы. Если нужно, то и с помощью силы.
После этой встречи в верхах обе стороны вели себя примирительно. Переговоры будут продолжены по различным темам, а отозванные послы будут направлены на места своего назначения. До чего же мы дошли, если даже такого рода скудные заявления вызывают у нас чувство облегчения? Да, это вызывает у меня страх.
