Danas: вопреки всем заявлениям замены российскому газу нет
Похоже, что энергетическому сектору в Сербии предстоит бурный период, судя по событиям и заявлениям нового министра энергетики и природных ресурсов Зораны Михайлович.
На эту мысль наводит первая встреча представителей министерства с директорами государственных компаний отрасли, которая закончилась изгнанием Душана Баятовича, директора «Србиягас» со встречи.
И хотя казалось, что та часть Вашингтонского соглашения, которая касалась диверсификации источников энергоносителей, носит преимущественно символический характер и родилась скорее как уступка американцам, не налагающая на государства реальных обязательств, министр, судя по всему, относится к данному вопросу иначе.
Она заявила, что для Сербии проблема энергетической диверсификации крайне важна и что подписание Вашингтонского соглашения стало большим вызовом.
«Большое значение имеет как транспортная, так и энергетическая инфраструктура. Сербия должна строить собственную инфраструктуру, чтобы соединить себя с регионом, открыть рынок и пользоваться энергоносителями из разных источников и ни от кого не зависеть», — заявила Михайлович, выступая на телевидении.
Также она подчеркнула, что «в Сербии рады всем компаниям, и мы построим газопроводы, чтобы у нас были разные поставщики, чтобы мы могли рассчитывать на разные источники нефтепродуктов и открыли свой рынок».
Все это предвещает большие перемены, прежде всего, для «Србиягас», которая является монополистом на сербском рынке.
Кроме того, еще в 2015 году выдвигалось требование вывести из «Србиягас» подразделения, отвечающие за транспортировку и дистрибуцию. Это было необходимо, чтобы выполнить директивы из Третьего энергетического пакета Европейского Союза.
Была основана компания «Транспортгас», однако дистрибуция по-прежнему находится в ведении «Србиягас». Кстати, глава «Транспортгаса» Стеван Дукич вообще проигнорировал встречу, и поэтому «с него спросят».
Интересны слова министра о том, что «мы сможем рассчитывать на источники нефтепродуктов», если учесть, что импорт нефтепродуктов свободный, и крупнейшим поставщиком на рынке является НПЗ «Панчево», которая принадлежит компании НИС («Нефтяная индустрия Сербии»), которая на 51% принадлежит российскому Газпрому, а 49 — Республике Сербии.
Тут мы подходим к диверсификации снабжения и энергетической зависимости.
Сейчас Сербия производит электроэнергию преимущественно только для себя.
Нефть — биржевой товар, который покупается на рынке, и большая его часть в Сербию импортируется.
По данным статистического управления РЗС за 2019 год, объемы добытой нефти в Сербии (НИС) составили 850 тысяч 469 тонн, а импорт достиг 2 миллионов 346 тысяч 332 тонн.
Что касается природного газа, то мы добыли 438,6 миллионов кубометров, а импортировали почти в пять раз больше — 2,26 миллиардов кубометров природного газа.
В прошлом году на импортную нефть и нефтепродукты были потрачены 1,77 миллиардов долларов, и около 40% от этой суммы (720 миллионов долларов) заработала Россия. Что касается газа, то почти весь импортируемый газ — российский. Из 706 миллионов долларов, потраченных на импортный газ, 650 миллионов ушли в Россию.
Когда речь заходит об энергетической независимости, то, как правило, подразумевается независимость от российских энергоносителей, но шансов на диверсификацию мало.
Милош Здравкович, эксперт в области энергетики, говорит, что в случае газа это просто физически невозможно, а что касается нефти, то некоторые возможности сократить импорт из России все же есть.
«Сейчас необходимого объема газа не хватает. Немцы не зря настаивают на завершении „Северного потока — 2″ и даже поговаривают о „Северном потоке — 3″. Помимо газа из России, есть еще газовые месторождения в Каспийском море, азербайджанский Шах-Дениз 1 и 2, где ежегодно добывают около 32 миллиардов кубометров. Это относительно небольшой объем, если сравнить, например, с мощностью „Северного потока» (каждая ветка рассчитана на 55 миллиардов кубометров в год). Разведанные месторождения в Восточном Средиземном море, по оценкам, смогут приносить около 12 миллиардов кубометров газа в год. Часто можно услышать о Трансанатолийском газопроводе (TANAP) и „Трансадриатическом газопроводе» (TAP), который является продолжением первого, но и по ним подается азербайджанский газ», — объясняет Здравкович.
Рука об руку с газом всегда идет политика, но с нефтью иначе. Ее теоретически проще купить у других поставщиков, но, как говорит Здравкович, проблема заключается в НПЗ и хранилищах.
«После распада Югославии и продажи НИС у нас остался один НПЗ в Панчеве, который принадлежит НИС. Поэтому мы опять-таки зависим от русских, и вряд ли удастся убедить их закупить чью-то другую нефть. Частники могут привезти несколько цистерн с НПЗ в Венгрии, но государство этого сделать не может. Но вынуждено поступать стратегически. Другое дело — добыча нефти в Сербии, за которую НИС платит налог на добычу полезных ископаемых в размере трех процентов, а Газпром платит в России 30%. В этом проблема договора, заключенного с русскими», — напоминает Здравкович.
«К сожалению, никто не занимается энергетической эффективностью, которая также снижает энергетическую независимость, и в этой области реально что-то предпринять», — заключает Здравкович.
Войислав Вулетич, генеральный секретарь Газовой ассоциации Сербии, так же комментирует ситуацию на энергетическом рынке. По его словам, в газовом секторе невозможно провести диверсификацию источников, поскольку нет построенных газопроводов, по которым бы в Сербию поступал не российский газ.
Эксперт в области энергетики Горан Радосавлевич придерживается того же мнения.
«Что касается диверсификации в нефтяном секторе, для нее возможностей мало. Просто нефть для Сербии закупается на рынке. НИС, как единственная добывающая компания в стране, меньше всего покупает у Газпромнефти из России, а больше всего у торговцев нефтью. Что касается газа, то я вижу некоторые возможности для диверсификации, но только в техническом смысле. Реальной альтернативы в данный момент не существует. С технической же точки зрения диверсификация возможна, поскольку газ можно было бы закупать на терминалах в Хорватии и Греции. Но вопрос, будет ли он в достаточном объеме, насколько стабильны будут поставки и приемлема цена», — говорит Радосавлевич.
