Безопасность Персидского залива: от Никсона до Путина (Al Quds)
На прошлой неделе министр иностранных дел России Сергей Лавров призвал страны Персидского залива совместно обсудить вопросы безопасности региона, что представляет собой качественный сдвиг в российском стратегическом мышлении. С момента открытия «черного золота» безопасность в районе Персидского залива была предметом бесконечных дискуссий, особенно после обострения напряженности в бассейне Персидского залива и на его Аравийском побережье. Нельзя обойти вниманием тот факт, что американская политика была направлена на ограничение доступа Советского Союза к водам Персидского залива. Очевидно, что те, кто говорят о безопасности или концепции безопасности в Персидском заливе преследуют разные цели.
Народы стран Персидского залива, в первую очередь, беспокоятся о собственной безопасности и хотят избежать конфликтов, которые дорого им обошлись в прошлом, а их правительства стремятся сохранить нынешнюю ситуацию и предотвратить любые изменения в политических режимах. Что касается западных стран, то они боятся увеличения объемов поставок нефти, доступной для западных потребителей. Стоит отметить, что нюансы и игроки, которым разрешено участвовать в проекте безопасности Персидского залива, меняются в зависимости от обстоятельств. В эпоху правления шаха Иран принимал активное участие в обеспечении безопасности Персидского залива под чутким руководством США.
В то время американская стратегия опиралась на «две параллельные колонны», а именно на Иран и Саудовскую Аравию, которая действовала вплоть до падения шахского режима в 1979 году. После этого американцы выступили инициаторами создания Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ), который обеспечивал безопасность региона во время восьмилетней войны между Ираком и Ираном. Но ситуация кардинально изменилась после Ирако-кувейтского вооруженного конфликта в 1991 году и вторжения американских войск в регион. Эта война вернула американцам имидж сверхдержавы после провала во Вьетнаме.
Призыв России к созданию системы безопасности в Персидском заливе имеет свои нюансы и цели. В последние годы российское присутствие в регионе стало фактором изменения баланса региональных и международных сил. Тем не менее, существуют опасения, что российское присутствие приведет к вооруженному столкновению, которое станет предпосылкой к ядерной войне, особенно на фоне роста правых настроений в США. В течение последнего десятилетия влияние России на Ближнем Востоке значительно расширилось. Причиной тому стало усиление идеологической и политической поляризации, а также тот факт, что американцы пренебрегли отношениями со своими традиционными союзниками, в частности, с Турцией, ради расширения влияния Израиля.
Кроме того, русские начали проникать в регион благодаря активному присутствию в Сирии и укреплению связей с Ираном, Турцией и Ираком. С другой стороны, эффективная на первый взгляд политика Трампа выявила его слабости, просчеты и ожидания. Безусловно, выход Трампа из ядерной сделки с Ираном стал ключевым фактором в изменениях, способствовавших возвращению русских к роли, которую они потеряли после окончания «холодной войны» и распада СССР. Призыв России создать региональный альянс с целью укрепления безопасности в Персидском заливе является результатом изменения баланса сил в пользу русских, так как любой альянс по безопасности в регионе будет способствовать ослаблению американского влияния и откроет путь для расширения роли России. Тем не менее, он не гарантирует никаких результатов.
Со своей стороны, Саудовская Аравия и ОАЭ думают о безопасности в Персидском заливе и стремятся расширить свое влияние за пределами региона. В течение последних пяти лет их действия были направлены на расширение влияния, в частности, в Красном море, будь то в союзе с Египтом и Израилем или со странами Африканского Рога. Напомним, ОАЭ заключили договоры аренды портов в Баб-эль-Мандебском проливе, таких как Джибути, Асмэра и Массауа. Что касается Саудовской Аравии, то она стремится заполучить доступ к Аравийскому морю через йеменскую провинцию Эль-Махра. Также она активно занимается укреплением позиций на Красном море. Кроме того, Саудовская Аравия и ОАЭ делают ставку на нормализацию отношений с Израилем, сотрудничество с США в рамках «сделки века» и реализацию масштабного проекта «Неом» (саудовский проект умного и туристического трансграничного города — прим. ред.).
Что это значит? Существует ли вероятность создания системы безопасности в Персидском заливе вдали от англо-американского влияния? Несколько месяцев назад все думали, что конференция по региональной безопасности на Ближнем Востоке «Манамский диалог» положит начало созданию альянса по безопасности в зоне Персидского залива, в который войдут страны ССАГПЗ, США, Великобритания и Израиль. Однако события последних недель еще сильнее усложнили ситуацию, поскольку показали, что американцы не хотят вступать в прямую конфронтацию с Ираном.
Возможно, многие думали, что убийство командующего спецподразделением «Аль-Кудс» иранского Корпуса стражей Исламской революции генерала Касема Сулеймани (Qasem Souleimani) и заместителя командира ополчения Абу Махди аль-Мухандиса (Abu Mahdi al-Muhandis) станет началом прямой военной конфронтации между США и Ираном, но этого не произошло, потому что американцы не могут гарантировать положительный исход войны, если она начнется.
К сказанному следует добавить рост антивоенных настроений в США и усиление давления на Трампа, включая начало сенатского этапа процедуры импичмента. Конечно, Трамп старается закрывать глаза на свои личные проблемы и отвлекать общественное мнение от внутренних проблем страны, но, похоже, Пентагон отказался использовать американские войска для защиты Трампа. Главе любого государства трудно решиться на войну с неопределенным исходом, если ему не прикрывают тыл. Кажется, что Трамп серьезно просчитался, что усугубило психологическое состояние президента. Например, все признаки указывают на то, что решение парламента Ирака прекратить военное присутствие США на иракской земле удивило американский истеблишмент, который делал ставку на антиправительственные выступления в иракских городах.
Напомним, что они начались с акций протестов против коррупции, а закончились выступлениями против иранского влияния в Ираке. Проблема США заключается в том, что американские власти считают, что они способны удержать все рычаги давления, и что нынешняя ситуация в регионе обернется в их пользу. Однако, реальность показала, что Иран по-прежнему способен оказывать влияние, не менее мощное, чем Соединенные Штаты, и что он может нарушить планы Америки в Ираке, несмотря на убийство двух лидеров, которые служили осевыми стержнями антиамериканской политики в регионе.
Таким образом, призыв России к созданию альянса по укреплению региональной безопасности можно расценивать как ставку российского руководства на нестабильность и ветер перемен в регионе. Русские почувствовали вкус политического и военного присутствия в регионе и того, как это присутствие смогло изменить однополярный мир, на который США опирались в течение последних 30 лет, то есть после военного вмешательства американцев в регион Персидского залива, совпавшее с окончанием холодной войны и распадом Советского Союза.
Однако очевидно, что Америка просчиталась, когда решила, что может покорить весь регион при поддержке Саудовской Аравии, которая даже не смогла возглавить и объединить ССАГПЗ. Здесь стоит отметить, что организация ССАГПЗ, на которую рассчитывал Запад для поддержания безопасности в Персидском заливе, неожиданно раскололась несколько лет назад. Ни Америка, ни Саудовская Аравия не преуспели ни в одной из политических или военных авантюр, в которые они были вовлечены за последние 10 лет, и очевидно, что существуют некие договоренности между Ираном и Турцией, которые в настоящее время создают антиамериканский альянс, чтобы разделить влияние в некоторых арабских странах.
Обратим внимание, что Иран имеет сильное влияние в Ираке, Сирии, Ливане и Йемене, а Турция стала крупным игроком в регионе, выступая против «американского проекта» — Саудовской Аравии и ОАЭ. Не стоит забывать, что турки находятся в дружественных отношениях с Катаром, государством-членом ССАГПЗ, а также ведут активную политику в Ираке и Ливии. К слову, Турция направила признанному международным сообществом Правительству национального согласия новые силы для противостояния генералу Халифу Хафтару, которого поддерживают ОАЭ. (Анкара планировала отправку войск в Ливию, подписав с правительством в Триполи Соглашение о военном сотрудничестве — прим. ред.) А со своей стороны, Россия способствовала подписанию соглашения о прекращении огня, которое, по-видимому, все еще действует. Таким образом, турки выступают как сдерживающий фактор по отношению к альянсу во главе с Саудовской Аравии и играют роль защитника Катара, который постоянно находится под угрозой начала военных действий со стороны Эр-Рияда или Абу-Даби.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.
