Александр Орлов: «Позиция Макрона по России не внушает доверия» (JJD)

Бывший посол России во Франции Александр Орлов осуждает в своих мемуарах европейскую и французскую политику, которая изолирует Россию и подталкивает ее к тому, чтобы замкнуться в себе. «Вы действительно хотите усилить влияние наших консерваторов в ущерб либералам?» — спрашивает он. По его словам, санкции против части окружения Владимира Путина в связи с подозрениями по делу об отравлении Навального были «большой ошибкой». Он также делится впечатлениями по поводу будущих выборов президента США, с сожалением отмечая дуэль «двух стариков, один из которых совсем уже дряхлый, а второй решает мировые вопросы в Твиттере.

«Журналь дю Диманш»: Евросоюз решил на этой неделе ввести санкции против президента Белоруссии, а также части окружения Владимира Путина в связи с подозрениями о причастности к отравлению оппозиционера Алексея Навального. Было ли это правильным шагом?

Александр Орлов: По-моему, это было большой ошибкой. Даже если допустить фальсификации на выборах в Белоруссии, разрыв в числе голосов между президентом Лукашенко и его соперницей так велик, что нужно все-таки признать его переизбрание. Вне зависимости от того, нравится он вам или нет. Европе следовало бы вспомнить, что ее члены подписали хельсинкские соглашения, которые призваны способствовать контактам между обществами и их руководителями. СССР всячески противился этому, но мы видим, что это движение в конечном итоге привело к мирным революциям. Санкции против Лукашенко только усилят репрессии и отдалят демократические перспективы. Я знаю в России людей, которые оказались в черном списке США или ЕС. Это крайне унизительно и контрпродуктивно, то есть полностью противоречит дипломатии.

— Что касается окружения Путина, можно ли было оставить отравление Навального без ответа?

— Где официальные доказательства того, что утверждают европейцы? Это сфабрикованное и совершенно нелогичное дело, потому что Навальный — идеальный оппозиционер для Путина. Устранять его было бы абсурдно. К тому же не забывайте, что омские врачи сделали все для его спасения, а в Германию его перевезли по просьбе супруги. Разве это сделали бы, если его хотели убить? Что касается «Новичка», это загадка. Мы не нашли его у Навального, а Германия отказывается передавать нам анализы. Все это было призвано дискредитировать Кремль в период, когда Запад не хочет, чтобы Путин пришел на помощь Лукашенко в Белоруссии.

— По-вашему, Белоруссия может кончить, как Украина?

— Надеюсь, что нет! У них мало общего. Во время Второй мировой белорусы оказывали куда большее сопротивление нацистам своим партизанским движением. Кроме того, сравните протесты сами: в 2014 на киевском Майдане был всплеск насилия, тогда как в Минске протестующие ведут себя мирно. По рекомендации Путина, Лукашенко встретился с сидящими в тюрьме представителями оппозиции. Он собирается работать с ними над поправками в конституцию, которые позволят провести новые выборы.

— Как относится к санкциям Владимир Путин? Подрывают ли они его влияние, будь то в Белоруссии или на Кавказе?

— Когда глава Еврокомиссии дала понять, что стратегический диалог с Россией больше невозможен, министр иностранных дел Сергей Лавров ответил, что в таком случае следует его прекратить, что мы не хотим говорить с теми, кто не уважает нас, и что наше терпение не безгранично. То есть, Россия уйдет в себя. Вы и правда хотите усилить влияние наших консерваторов в ущерб либералам? Я считаю, это стало бы худшим сценарием.

— При этом Эммануэль Макрон — сторонник требовательного диалога с Россией…

— Какими бы ни были его намерения, он не внушает доверия. Макрон хочет улучшить отношения с Россией, но за словами дел не видно. Он осуждал давящее на него глубинное государство, но русофобский настрой силен как никогда. Со времен его встречи с Владимиром Путиным в Брегансоне «а воз и ныне там». Я считал его искренним, но теперь вижу, что это спешащий человек, которого больше волнует эффектность и пиар, чем наполнение и последовательность политики. Именно он стал вместе с Ангелой Меркель инициатором санкций в деле Навального, не представив официальных доказательств. Его метод «да, но» заставляет его делать совершенно противоположные вещи. Все это очень далеко от стратегической воли генерала де Голля, который опирался на триптих договоренность-разрядка-сотрудничество с Россией.

— В Европе Россию часто подозревают в стремлении посеять раскол в ЕС. Это преувеличение?

— Мы, наоборот, хотим, чтобы Европа была суверенной и независимой. Дело в том, что Европа равняется на США и сталкивается с последствиями этого курса, хотя бы в том, что касается экстратерриториальности американских законов, которые не имеют силы с точки зрения международного права. От Помпиду до Макрона Франция шла все дальше по пути европейской интеграции. Но из-за постепенной передачи французской внешней политики Брюсселю голос Парижа потерял силу, а к голосу ЕС особенно никто не прислушивается.

— Что выдумаете о четырех годах власти Дональда Трампа, который претендует на переизбрание?

— Невероятно грустно следить за тем, как одной из величайших стран мира руководит невежественный человек, и что в президентской дуэли в будущем месяце сойдутся два старика, один из которых совсем уже дряхлый, а второй решает мировые вопросы в Твиттере. Думаю, что в случае победы Джо Байден ничего не изменит в отношениях между США и Россией. Демократы даже могли бы еще сильнее их обострить, потому что они больше идеологизированы и не так прагматичны, как Трамп.

— Вы проработали во Франции почти 50 лет. Вы впечатлены или разочарованы тем, чем она стала?

— Я видел лучшее в 1970-х годах, но, думаю, с тех пор Франция растеряла многое из своего ДНК, приняв слишком много людей со всего света. Нежелание этих людей интегрироваться породило коммунитаризм, который не имеет ничего общего со смешением культур, где все соблюдают одни законы и традиции.